непрерывно изменяются, поэтому в сознании Атмана может отражаться только сам факт такого взаимодействия. Например, в форме непрерывного и невыразимого блаженства.22 Последнее, что мне осталось рассмотреть в своей модели – это механизм процесса познания. С одной стороны, здесь все просто, в силу самой специфики материи нашей психики, а с другой, если вдаваться в детали, то получается отдельная статья. Четыре раза я приступал к написанию этого абзаца и четыре раза отправлял написанное в ведро. Поэтому скажу коротко: восхождение в форме абстрагирования к ранним этапам распада ВН при удержании в сознании исходных объектов абстракции автоматически фиксирует соответствующие сущности в реальности антисубстанции, что мы и ощущаем как озарение. Чем больше в этом процессе конструирующей и оценивающей деятельности разума, тем ненадежнее фиксация. А вообще мне нужно просто хорошенько проштудировать буддийскую теорию познания, чем я и занимаюсь в настоящее время… ПОДСКАЗКА Сразу же хочу предупредить, чтобы вы не рассматривали эту модель как заявку на открытие или, того хуже, как поправку к буддийскому учению. Единственное, чего я хочу, – это показать на ее примере, что наша реальность может быть устроена гораздо более хитро, чем это представляется нам. Так хитро, что в ней одновременно может найтись место и Творцу, и нирване, и процессу Творения, и безначальности сансары. Не знаю, стоит ли проводить параллели. На мой взгляд, все итак ясно. Разве что сказать, что Атман в моей модели – это, конечно же, Творец. Христианская апофатика вполне допускает такое его толкование. И он же – Атман (нирвана) махаяны. Нирване же тхеравады соответствует ВН. Всё. 22 Это и есть второе существенное отличие моей субстанции от субстанции индуизма, о котором я говорил в 3-й сноске. Субстанция индуизма сама является Атманом, тогда как в моей модели Атманом является антисубстанция. 104
105 Publizr Home