автоматизма в этом деле не наблюдается, единство рушится, и люди возвращаются к розни). Конечно, желанным случаем является такой вариант, когда оба синтеза (идеальный и реальный) друг другу соответствуют: идеал влечет практическое воплощение, а практика включает в себя синтетический гнозис. Гарантом такой согласованности оказывается бытие человека или, как говорил М. Хайдеггер, Ereignis [9]. В этой точке теперь-со-бытия человека с самим собой как раз и происходит схождение идеи и праксиса. Данная тема поднимает вопрос о практике философа. Какой она должна быть, помимо теоретической составляющей (с которой за три тысячи лет существования философии всё более или менее ясно)? Что должен делать философ, чтобы его идеально-мыслительная деятельность реализовывалась в практической деятельности, а его реальная жизнедеятельность обретала черты интегральносинтетического существования? В идеале это означает, что философ должен уметь инспирировать не только софийно-идеальную реальность, но еще и социальнософийную интегральность (транс-единство). 6) Перспективы развития (нео)всеединства. Одним из самых главных онтологических завоеваний всеединства является представление о мире как о сложном единстве и, больше, многоединстве, всеединстве, в котором все элементы и уровни между собой связаны и светятся друг в друге (анаксагоровская идея εν παντι παντα – всё во всём). Одним из самых главных гносеологических завоеваний (нео)всеединства является педалирование особой роли синтеза, обеспечивающего процессы единения и интеграции, вплоть до единения абсолютных противоположностей и разноуровневых отношений. В силу метафизического принципа онто-гносео-качелей оба эти завоевания влияют друг на друга и предопределяют развитие друг друга. Глубина и структура онтологической картины мира зависит от развития синтетических и интегральных процедур (и как следствие – от аналитических и дифференцирующих процедур), а 135
136 Publizr Home